Рассказать обо всей жизни Альфреда Петровича не-возможно. Я расскажу вам лишь о том периоде, который прошёл на моих глазах, и прошёл на Алтае. Свой по-следний в этой жизни переезд он совершил в возрасте 89 лет. Обмен его квартиры не состоялся, поэтому он жил у моей матери, как квартирант. Так судьба распорядилась, что у него к глубокой старости не было своего угла, не было письменного стола, радиоприёмника, даже холо-дильника до сих пор нет. Зато были личные вещи, кото-рые служили ему верой и правдой: десятки лет радовал-ся он книжному шкафу, который купил на базаре, крес-ло, которое было давно списано и старенькая кровать, на которой он отдыхал, болел, на ней же и умер. Что каса-ется остального, то друзья его обували, одевали, под-держивали посылками, денежными переводами, а ценными бандеролями приходило лекарство.
Итак, он поселился на Алтае летом 1981 года. Об Ал-тае он мечтал, и ехал к нему долго, пол-жизни, так что на осуществление своей мечты потребовалось более 40 лет. И прожил на этой земле, названной академиком Ре-рихом жемчужиной Азии, ровно девять лет, девять зим. Что же было им сделано, написано, чем и как он нас обогатил, тех, кто начинает знакомиться с его творчеством и тех, кому посчастливилось видеть и слушать его?
Чтобы не перечислять одни названия, назову лишь то, что было им написано, вернее, продиктовано за последний период жизни. Это 4 повести, 3 рассказа, было написано 9 достоверных историй, из цикла "Радуга чудес" и 40 эссе, т.е. 40 научно-публицистических очерков. Конечно, была ешё работа с письмами корреспондентов, беседы с друзьями, это и вычитывание рукописей, ранее написанных, с авторскими добавлениями, исправлениями.
Творчество Альфреда Петровича, т.е. то, что уцелело, его архив начинается со стихотворения "ВСТРЕЧА". Эта маленькая миниатюра, чудом сохранившаяся, по-прежнему восхищает. В ней всего несколько строчек, а написана она была в Харбине, в 1930 году, автору шёл 38-й год.
"ВСТРЕЧА"
Посвящается Рабиндранату Тагору.
Посвящается Рабиндранату Тагору.
Ты пришла ко мне в сновидении такая маленькая, со-всем ещё подросток и, точно в неуверенности - я ли это - робко прильнула к моей щеке прохладными уста-ми. Вероятно, перед этим ты погрузила их в росистые звёзды разноцветных жасминов, и от того они стали так свежи, чисты и прохладны.
И тогда сила, сокрушающая и страшная сила, медлен-но повернула мою упрямую и сопротивляющуюся голову так, что мои губы очутились возле твоих, и ты их не отнимала…
Для того, чтобы так целовать, нужно встать на заре и с высокого холма долго глядеть, как дороги, желтея, убегают по холмам; как реки, сереброчешуйчатые, быстрокрылые уносят паруса, а затем - запрокинуть голову и долго вглядываться в небесную синь. (г. Харбин, 1930)
В апреле 1934 года состоялась его первая встреча с Николаем Константиновичем Рерихом. И с тех пор его творчество получило другое направление, пронизанное идеями Кармы и перевоплощения.
Живя на Алтае, Альфред Петрович много путешество-вал. Побывал в Ленинграде, Усть-Каменогорске , в гор. Щучинске, Челябинске, Калиниграде (областном) и его окрестных городах: Советск, Светлогорск, Светлый. Был в Москве и Новосибирске. Он любил повторять фразу: "Путешествие полезно всегда".
В 1984 году состоялась встреча со Святославом Нико-лаевичем Рерихом в Москве, а через два года он снова едет в столицу, в институт микрохирургии глаза - он хотел вернуть себе зрение. Встречи с друзьями, свои переживания он описал в очерках "Записки слепого паломника" и "Моё путешествие на Запад".
Радость возвращения домой и последующее пребыва-ние на Алтае было омрачено тем, что в январе 1987 года нашу квартиру посетила группа людей, вернее работники правоохранительных органов, которые потребовали им выдать часть рукописей, его оригиналы, переводы, взяли бумагу, копирку, увезли пишущую машинку и оштрафовали нас, с меня взяли расписку, что впредь ничего не распространять и в течение месяца устроиться на любую работу, будто уход за инвалидом 1-й группы по зрению не является трудом.
Но и после этого городские власти не успокоились: прокурор вызвал к себе и советовал переехать в другой город, Альфреда Петровича отправить в дом престаре-лых. Так депутат городского совета говорила: "Пусть он собирает чемодан, а с машиной я помогу".
Но Альфред Петрович не собирался переезжать в дом престарелых, и мы знали, что власть имущие не посмеют насильно это сделать. Мы остались жить в своей кварти-ре и все наши силы (физические, моральные и психиче-ская энергия) направили на борьбу с беззаконной конфискацией нашего имущества. Борьбе продолжалась 1,5 года. В конце 1988 года нам всё возвратили. Правда, рукописи были возвращены в одном экземпляре, и на мой вопрос: "Почему и где остальные экземпляры?", прокурор ответил: "Напечатаете!"
На следующее утро я пошла на телеграф, чтобы извес-тить наших друзей о полной победе. Телеграфистка не хотела принимать пачку телеграмм, ссылаясь на то, что они (текст) напечатаны на машинке, а главное - её сму-щал текст своей лаконичностью, в нём она усмотрела тайный умысел и боялась пропустить шифровку. Вот текст той телеграммы: "Полная победа. Машинка, лите-ратура возвращены 26 мая 1988г. Хейдок".
 |
| Змеиногорск. 1 августа 2003. Выступает соорганизатор пе-дагогической конференции на открытии памятного камня А.П. Хейдоку - Г.С. Горчаков. Он же встречался с А.П.Х. в Новосибирске в феврале 1989г. Вторая справа от оратора - В.Г. Пураева. По окончании церемонии оркестр из Колпашево заиграл вальс "На сопках Манчжурии"… Это было так не-ожиданно и красиво - А.П.Х. ведь прожил очень долго именно в Манчжурии - в городе русских эмигрантов - Харбине! |
Борьба с беззаконным изъятием наших рукописей и пишущей машинки не приостановили творческого горе-ния писателя. Он продолжал диктовать. Запомнились такие эссе, как "Ведите себя верхним путём", "Единая жизнь", "Огонь", "Духовность", "Дальние миры", "Ие-рархия".
Для своих друзей текст приходилось переписывать от руки.
Но Альфреда Петровича не только травили, были и свет-лые полосы в его жизни. Так, например, после публикации в газете "Литературная Россия" ( См. "ЛР" № 28 (1380) от 14 июля 1989; А.П.Х. стал лауреатом "ЛР" за 1989г.) , двух его рассказов: "Безумие жёлтых пустынь" и "Шествие мёртвых" стали приходить письма, телеграммы, посылки, просьбы прислать автограф, предложения из редакций и издательств. Мы всем старались ответить, кому коротко, а кому обстоятельно. Помимо писем и телеграмм с просьбой принять их, стали приезжать телевизионщики. Трижды приезжали из Москвы, запомнилась группа из Бийска, Свердловской студии документальных фильмов, были представители от Кемерова, Калининграда (областного). Неизгладимыми остались съёмки в г. Челябинске (март. 1989), Альфреда Петровича снимали японской техникой, а сам он был одет в японское кимоно.
Приезжали из Краевого радио, экспромтом взяли ин-тервью, и оно почти без изменений вскоре пошло в эфир. Эта передача Краевого радио повлекла за собой новый поток читательских писем, телеграмм, доброже-лательных открыток со словами благодарности и под-держки. И тогда Альфред Петрович продиктовал один общий ответ, своего рода трафарет. Приведу его полно-стью.
"Дорогие мои корреспонденты!
Всех вас от всего сердца благодарю за добрые слова, сказан-ные в мой адрес и с грустью добавляю, что я не в состоянии ответить на ваши письма, хотя очень хотел бы.
Дело в том, что я являюсь инвалидом 1-й группы - полно-стью потерявшим зрение. Кроме того, мне 97 лет.
Я не могу ни читать, ни писать, а должен диктовать свои письма секретарю Людмиле Ивановне Вертоградской, кото-рая одновременно является также и моей няней, водящей меня под руку на прогулки и ведающая всеми моими нуждами.
Часть моей корреспонденции она ведёт самостоятельно.
Время от времени я диктую ей очередное эссе или рассказ. Понятно, что при таком положении нет у неё возможности ответить на всё увеличивающийся поток писем…
Потому, простите мне краткость моих ответов, а чаще всего - полное их отсутствие. Поймите и простите.
Мои друзья ведут переговоры в издательствах об издании моих книг.
Ещё раз благодарю за ваши добрые слова и пожелания - я их высоко ценю, они мне дороги.
В утешение скажу, что буду вам вместо писем посылать мысли блага любви и сотрудничества и прошу ответить мне тем же. Наши мысли - наши духовные дети. Они живы и дее-способны.
Г. Змеиногорск, 24.07.-25.07 1989г. Альфред Хейдок".
Итак, при жизни Альфред Петрович успел подписать два договора. Первый - с Дальне-Восточным книжным издательством на издание книги "Звёзды Манчжурии" и второй - с Южно-Уральским книжным издательством , где будет собрана его проза, очерки из серии "Агни Йо-ги" и несколько достоверных историй из цикла "Россыпь чудесного". Оба издательства обещали издать эти книги в 1990г.
Альфред Петрович часто повторял, что хочет умереть на коне, когда конь на полном скаку. Его желание ис-полнилось: он умер в год Коня, в год, когда его слава начала набирать силу. Конечно, осталось много нереали-зованных творческих планов. Он до последнего дня меч-тал обрести зрение, видеть лица людей, увидеть краски Земли и Неба.
Вся его жизнь прошла напряжённо, но всем своим творчеством, особенно это видно в его рассказах и по-вестях, он воспевал самоотверженную любовь, и такие чувства, как преданность, верность своим идеалам. Несмотря на преклонный возраст и полную слепоту его последняя повесть "О чём умолчало Евангелие от Иоан-на?" или её второе название "Грешница" можно смело назвать "Гимном Любви". Написано сочно, с молодым задором и очень талантливо.
Подводя итог его долгой и трудной жизни, скажу, что при жизни было опубликовано всего 7 рассказов, 1 эссе, и одна-единственная история из цикла "Радуга чудес". Много рукописей до сих пор лежат в редакторских сто-лах, в таких городах, как Барнаул, Рига, Бийск, Москва, Кемерово, Владивосток, Хабаровск, Одессе, Калинин-град, Новосибирск. Возможно нет бумаги, нет денег, но читательский спрос растёт, хотя наше отношение к та-ланту известно. Другой поэт, в другом веке написал: "Они умеют любить лишь мёртвых".
В заключение я отвечу на вопрос, который могут за-дать мысленно или изустно. Одному корреспонденту Альфред Петрович писал: "Вы спрашиваете меня, какой я веры? Отвечаю со всею серьёзностью, что я верю в те великие основы, на которых построены все великие ми-ровые религии - основы, которые являются общими для всех них. Ведь все религии требуют высокой нравствен-ности, учат любить и помогать друг другу… В каждой женщине следует почитать великое Вселенское Женское Начало - начало возрождающее.
"Восславим женщину-мать", - говорил Максим Горь-кий. Тем более, что мы вступаем в эру женщины, кото-рой суждено стать вполне полноправной наравне с муж-чиной."
В другом месте Альфред Петрович описывает свою мать так:
"Хозяйством, в котором имелась лошадь, несколько коров, овец и прочей живности, управляла мать. Изуми-тельная женщина, о которой я всегда вспоминаю с бла-гоговением. Ласковая, добрая, с раннего утра до поздне-го вечера, всегда в движении, в труде. С руками в мозо-лях и трещинах, она огрубела от тяжёлой работы, но сохранила светлую устремлённость ко благу и красоте. Каждую весну она находила силы и время, чтобы наса-жать большие клумбы цветов. Она любила природу, лю-била животных.
Помню, как она позвала меня, ещё маленького на луг, и раскрыв ладонями высокую траву, показала мне пти-чье гнёздышко, полное маленьких пёстреньких яичек. Они были восхитительно красивы, но мать, прежде чем показать, взяла с меня слово, что я не буду дотрагивать-ся до гнезда, не буду дышать на него, иначе птичка-мать не вернётся на гнездо, бросит его".
Писателя уже нет среди нас, но он незримо присутст-вует. Сказано: "Слияние в духе - что может ему поме-шать?" Ведь наши мысли, наша память о нём нерастор-жимы с его творчеством, его Обликом. Так будем вспо-минать Посланца Белого Братства светло и радостно, ведь он сам пишет: "Наши мысли - наши духовные де-ти. Они живы и дееспособны".
ПОСЛЕСЛОВИЕ РЕДАКЦИИ.
В 1987 в мае в СССР побывал С.Н. Рерих и Агни Йога официально вышла из подполья, но тем не менее "на местах" бдительные службисты ещё целый год про-должали травить лучших людей и не давали им воз-можности работать и даже жить…
Мы ( нынешняя ред. вестника) с этого года -1987 -начали приобретать ксерокопии Уч. Ж.Эт., Блаватской и множество иной дух. лит. И с удивлением замечали неискоренимый страх в глазах и поведении людей, с кем встречались. (Что говорить - наши родители, пере-жившие войну и времена доносов до конца жизни гово-рили шёпотом о политике и о государственных деяте-лях!)
Л.И. рассказала на фестивале, что она познакомилась с А.П.Х. в г. Балхаш, где он прожил 28 лет, работал биб-лиотекарем. Её отец увлекался историей и на этой почве сошёлся с А.П.Х.. Она ещё училась в школе (позже закончила два ВУЗа - Водного хозяйства и Литератур-ный). Однажды АПХ порекомендовал ей прочесть книгу "Озарение" (она её нечаянно нашла в библиотеке), но её отец категорически запретил ей это…Вскоре после этого отец умирает после тяжёлой болезни… В 1981 году она с матерью переехала из Балхаша в Змеиногорск и они взяли с собой А.П. Хейдока в качества квартиран-та. Там прошли последние 9 лет его жизни - на предре-ченном Рерихами Алтае.
